От Декрета до Декларации
Первый Президент Татарстана Минтимер Шаймиев оценивает декрет Ленина об образовании Татарской АССР как отправную точку восстановления государственности татарского народа и уверен, что многонациональный Татарстан и дальше будет идти по дороге прогресса
В канун знаменательной даты - 90-летия образования Татарской АССР - Минтимер Шаймиев поделился с редакцией нашего журнала своим видением прошлого, настоящего и будущего республики и ответил на ряд вопросов.
- Минтимер Шарипович, позвольте начать с недипломатичного вопроса. В Татарстане готовятся широко и торжественно отметить круглую годовщину подписания Владимиром Ильичом Лениным Декрета об образовании Татарской Автономной Советской Социалистической Республики. Все с большой буквы - и по написанию, и по отношению к дате властей. Однако так ли уж существенно значима эта дата на самом деле? Не секрет ведь, что многие представители татарской интеллигенции считают ленинский декрет чем-то вроде декоративной ширмы, и мы прекрасно помним, что в конце 80-х годов движение за провозглашение суверенитета Татарстана набирало силу именно под лозунгом восстановления государственности, которую Казанское ханство потеряло в середине ХVI века…
- Не простой вопрос. Мы его обсуждали задолго до наступления упомянутой даты. Были и сомнения, и аргументы, вроде приведенных вами. Но решили сделать так. Почему? Потому что Декрет 1920 года - как бы кто его ни называл - действительно зафиксировал национальную автономию татар - в форме республики. Это был первый шаг, а второй - это когда в Конституции 1936 года автономные республики в составе СССР были определены как государства. Конечно, по реалиям того строя, в жестко централизованном сталинском СССР автономия была эфемерной, но до 30-х годов все было по-настоящему - обсуждались и определялись пути становления национальных институтов, развития языка, культуры, науки. Надо же помнить и понимать, что большевики одержали победу в 1917 году и позже в Гражданской войне в том числе благодаря очень продуманной и эффективной национальной политике, учету того обстоятельства, что Российская империя - это многонациональное государство. В.И.Ленин тогда выдвинул тезис о праве нации на самоопределение.
- А потом появился термин "султан-галеевщина", начались репрессии против татарской интеллигенции…
- Да, это так. Это большая трагедия была. Не только для татарского народа, репрессии никого не обошли стороной. Мы это помним, люди помнят - и правильно, чтобы не повторилось. Но при всем том, хочу подчеркнуть, и Декрет 1920 года, и упомянутая мной формулировка в Конституции 1936 года составили очень определенную политико-правовую конструкцию, которую никто не отменял. Она сохранилась и в Конституции СССР 1978 года и вот именно эта конструкция дала нам легитимное с юридической точки зрения и моральное право ставить вопрос о дальнейшем развитии государственности татар, о повышении статуса нашей республики.
Об этом многие не задумываются, но это так, там истоки. 65 лет, 70 лет - это много для человека, почти вся жизнь, а в масштабах истории между 1920-м годом и 1990-м - один миг.
- Понятно. Вы сейчас сказали о повышении статуса Татарской АССР, термин из времен Ново-Огаревского процесса. "Миг" настал тогда, с горбачевской перестройкой и "новым мышлением"?
- Это был шанс. Вы помните, конечно, какие во второй половине 80-х годов стали разворачиваться процессы, прежде всего в национальных союзных республиках, да и в становой для Союза, в многонациональной РСФСР. Центральная власть оказалась ослабленной, центробежные тенденции стремительно нарастали. Уже в первые месяцы 1990 года декларации о государственном суверенитете приняли все прибалтийские республики, Грузия, а 12 июня - и РСФСР. На мой взгляд, это был решающий момент в процессе фактического распада СССР, - другие союзные республики последовали за Россией.
- И раньше многих союзных, 31 августа, Декларацию о государственном суверенитете Татарской ССР (уже без определения "автономной") принял возглавлявшийся Вами Верховный Совет республики…
- Да, единодушно, при одном воздержавшемся, принял! Почему? Комплекс причин был. Вот я могу такую аллегорию предложить: плывете вы в своей лодке по течению, русло знакомо, берега крепкие, и вдруг - ураган, шквал, выносит вас в бушующее море. Что делать? Надо как-то закрепиться, найти свою бухту, встать на якорь - определиться надо! Мы все в той лодке были - татары и русские, чуваши, украинцы и евреи, все, кто жил в Татарстане. И все, большинство, во всяком случае, понимали, чувствовали: нельзя раскачать, надо сплотиться. Так что голосование по нашей Декларации было действительно народным волеизъявлением.
Но я не хочу лукавить и умалчивать: да, настроения татарской интеллигенции, татар в республике тоже сыграли очень важную роль. Вы подумайте, ну почему народы так стремятся к самостоятельности, особенно не самые многочисленные? Исторически, на протяжении веков, как это было с татарами? Потому что для таких народов самостоятельность - это вопрос выживания, сохранения самого себя: своей идентичности, выражающейся в языке, культуре, укладах жизни, традициях. Это должны понимать и в своей политике учитывать власти в Москве. Я не персонально о ком-то говорю, а в принципе - любой, кто окажется у власти в России, должен понимать и этим пониманием руководствоваться.
Я сто раз говорил, и еще раз скажу: если Россия хочет стать по-настоящему демократическим государством, добиться процветания, нет других вариантов достижения, кроме как через федеративное устройство, с учетом интересов всех населяющих нашу страну народов. Нет другого пути!
- Но Советский Союз тоже был многонациональным и по форме федеративным государством, однако же развалился.
- Вы правильно отметили, что по форме, хотя надо признать, что у союзных республик кое-какие степени свободы были все же. …Знаете, там со всех сторон много было дров наломано, однако я и сегодня убежден, что у Горбачева были все возможности не допустить развала СССР, создать Союз Суверенных Государств, с разумным разграничением полномочий, как это предлагалось. Ведь вот в ходе того же Ново-Огаревского процесса, а я был активным его участником, на заседаниях периодически докладывали обстановку и глава КГБ Крючков, и министр обороны Язев. Очень детально докладывали, и решения предлагали. Все было видно - где что происходит, кем и как инициируется… Спецслужбы и армия однозначно были за сохранение СССР, и прояви Михаил Сергеевич хоть толику решительности, дай команду…
- Силовой вариант?
- Это не то, что вы, кажется, предположили. Я думаю, что достаточно было проявить волю и употребить законную власть, показать, как говорится, что в доме есть хозяин. Советского Союза сталинского и даже брежневского образца все равно бы не было уже, но Союз в форме федерации, в крайнем случае - конфедерации можно было бы сохранить, правда, без стран Балтии, это уж не вернуть было, и развивать государство и общество на демократических принципах.
- И Татарстан бы в таком союзе не затерялся…
- Нет! Татарстан был бы равноправной составной частью такого союза, вносил бы достойный вклад в развитие. Ведь давайте вспомним, коли уж я упомянул Балтию, - экономический потенциал, объем ВРП Татарской АССР был равен объему ВРП трех прибалтийских республик СССР вместе взятых, татар в СССР проживало куда как больше, чем латышей, литовцев и эстонцев. И они - союзные, а мы - автономные. Почему не равные друг другу по правам?
- Идеология Ново-Огаревского процесса предполагала создание "мягкой", децентрализованной федерации - Союза Суверенных Государств. Неужели не сложилось только потому, что Горбачев не проявил должных лидерских качеств?
- Трудно ответить однозначно. Повторю: на мой взгляд, решающую роль сыграла Декларация о суверенитете РСФСР. Ельцин и его команда, как уже тогда отмечали наблюдатели, решили, похоже, "сбросить с плеч России национальные окраины". Дескать, мы их кормили, теперь будем тратиться на себя и заживем. Кроме того, сыграл свою роль личностный фактор - отношения между Горбачевым и Ельциным, борьба за реальную власть. Руководство некоторых союзных республик исходило из того, что в одиночку легче будет интегрироваться в мировое сообщество. Я имею в виду Украину, Армению, Туркмению, главы которых под разными предлогами уклонились от подписания парафированного Договора о ССГ в августе 1991 года, отложили на осень. Был и такой нюанс: идея превращения Татарской АССР в союзную республику не нравилась не только Ельцину, как руководителю РСФСР, но и руководству союзных республик. Даже не потому, что они гордые такие были, а потому, что в большинстве тех республик были свои автономии или чувствительные точки… Татарстан же выдвинул условие - я заявил об этом и Михаилу Сергеевичу, и Борису Николаевичу, что наша подпись под договором должна быть на равных с другими союзными республиками, "по горизонтали", а не так, как настаивал Ельцин - чтобы моя подпись стояла под его. Только с такой оговоркой я парафировал проект Союзного Договора. Основания для этого все были: и принятая нами Декларация о государственном суверенитете, и внесенные в мае 1991 года изменения в Конституции РСФСР, по которым слово "автономные" было исключено из названий республик. Но 18 августа случился путч, возник ГКЧП, а через полгода в результате Беловежских соглашений СССР прекратил свое существование не только фактически, но и юридически.
- Случилось то, что случилось. Можете ли Вы, Минтимер Шарипович, сказать, что провозглашение Декларации о госсуверенитете Татарстана достигло своей цели?
- Если судить с точки зрения некоторых радикалов, людей то ли излишне романтичных, то ли просто не представляющих до конца последствий абсолютной независимости, то нет. Если судить, стоя на твердой почве реальности, то да, несомненно. Я даже не буду сейчас какие-то доводы приводить вам; как говорится, имеющий глаза - увидит. Хотя нет, не могу удержаться, приведу такой довод: у нас мир и согласие, мы созидаем. Сегодня в Татарстане вы не найдете ни одного не обихоженного, не окультуренного уголка. По-моему, это лучший показатель благополучия региона или государства.
- Чуть раньше в ходе нашей беседы Вы упомянули, что коренной фактор, обеспечивающий самостоятельность - это самостоятельность экономическая. После провозглашения Декларации о госсуверенитете около 98 процентов активов, расположенных на территории Татарстана, были переведены усилиями вашего правительства из собственности союзной и российской в собственность республиканскую. Это было богатое наследие, правда же: нефтехимический комплекс, КамАЗ, транспортная инфраструктура… К тому же и до заключения "большого Договора" 1994 года между Татарстаном и Россией, и после него, вплоть до настоящего времени, Татарстан либо удерживал в своей казне большую часть налогов и сборов, получаемых на территории республики, либо, когда вошел в единое федеральное финансово-налоговое пространство, получал щедрые субвенции на реализацию тех или иных проектов. Критики модели Татарстана говорят, указывая на эти обстоятельства, что хорошо, мол, Шаймиеву - с таким богатством и под таким политическим флагом, как интересы народа, второго по численности в Российской Федерации...
- Есть такая русская поговорка: "хорошо там, где нас нет". Хорошо там, где их нет, таких критиков. Наследство - наследством, а надо им еще суметь распорядиться, не в хлам превратить, а приумножить. Один пример - приватизация начала и середины 90-х годов. Посмотрите, как быстро олигархи появились, сколько предприятий и других активов в одночасье оказались сконцентрированы в руках ушлых и образованных московских ребят! В Татарстане олигархов не было и нет, ни своих, ни пришлых. А республика по экономической мощи - в пятерке лучших регионов РФ, по социальным гарантиям - тоже, по уровню развития культуры (я в широком смысле слова говорю) населяющих республику народов - тоже, и по уровню здравоохранения, образования, спорта. Почему? Потому что мы приватизацию провели по-своему, воспользовавшись как раз суверенным правом, и в результате кому попало на сторону ничто не ушло. Потому что первыми в России разработали и ввели именные приватизационные вклады (ИПВ), адресную программу социальной поддержки, сдерживали цены, давая людям время адаптироваться к новым условиям жизни. А главное, борясь за повышение уровня и качества жизни, мы никогда не ломали то, что нормально работало, и никогда не делили граждан на мусульман, христиан, иудеев, на людей первого и других сортов. И кадры, кстати, берегли и растили. Такой корпус у нас - в Москве завидуют. Очень высоко ценятся татарстанские управленцы и специалисты.
А что касается наших совместных с федеральным центром программ, финансируемых на паритетных началах или в строго определенных пропорциях, то я одно могу сказать завидующим: а вы предложите к реализации достойную масштабную программу и сумейте ее реализовать - за деньгами дело не станет, придут. Хоть федеральные, хоть иностранные. А туда, где все вылетает в трубу или исчезает неизвестно в чьих карманах - кто же даст?
- Минтимер Шарипович, если не возражаете, давайте в конце нашей беседы перейдем на личности и начнем с Вас…
- Разбирать, критиковать будете (смеется)?
- В зависимости от ответов.
- Ну, давайте.
- Какой из ваших поступков, какое решение на посту главы Татарстана Вы считаете самым важным?
- Поступок - это, наверное, когда ответил на доверие и возглавил республику, сначала - в качестве первого секретаря обкома КПСС, а потом - Председателя Верховного Совета и Президента. Решение… Здесь нет простого ответа, все шло и идет в комплексе. Главное, чтобы руководитель любил людей, всегда видел цель, имел волю, опыт и ясный ум. Тогда будет последовательное движение к цели, и решения придут.
- Могли бы Вы назвать одного или нескольких государственных деятелей, которые являются для вас образцом?
- …Наверное, нет. Лидеры проявляются в разных исторических обстоятельствах, действуют каждый в своем времени, идеал можно составить из нескольких. А так, чтобы в одном человеке все сошлось… Но не про образец, а про государственного лидера, вызывающего у меня глубочайшее уважение, могу сказать. Это президент США Франклин Рузвельт. Вывести такую страну из Великой Депрессии, провести ее через войну и передать преемнику со всеми предпосылками для доминирования в мире - это, знаете ли… И почему то мне думается, что его успехи как лидера нации были обусловлены не только высоким интеллектом, организаторскими талантами и патриотизмом, а и открытостью. Вот эти знаменитые еженедельные радиообращения к нации, с разъяснением того, что и почему делается, что будет сделано - это такой отклик находило, так передавалась людям его уверенность. В этой части, признаюсь, я по-своему и поначалу неосознанно следовал Рузвельту - всегда старался напрямую объяснять людям, что и почему. И услышать их, конечно. Такой подход уже стал нормой поведения.
- Татарстан прошел в ХХ веке большой путь развития, как ни считать - хоть с 1920-го, хоть с 1990 года. Многие задачи успешно решены, но жизнь идет, и появляются новые. Какие являются, на Ваш взгляд, первостепенными для Вашего преемника - Президента РТ Рустама Нургалиевича Минниханова?
- Закрепить и развить достигнутое, не теряя темпа подготовить республику к качественно новому этапу развития - в среде экономики знаний и восстановления мировой экономики на новых принципах после кризиса. Это задача не только Рустама Нургалеевича, а всей нашей команды, но он лидер, глава Татарстана и основная тяжесть, основная ответственность лежит на нем. Зная его, уверен, что справится.
- Спасибо за беседу.
Интервью вели Юрий АЛАЕВ и Диляра БАЙЧУРИНА.