Выступление Президента Республики Татарстан Минтимера Шаймиева на юбилейном вечере, посвященном 120-летию Габдуллы Тукая

Кадерле ватандашлар һәм хөрмәтле кунаклар!

Уважаемые соотечественники и дорогие гости!



Бүген без бу гүзәл залга татар халкының даһи улы, сөекле шагыйребез Габдулла Тукайның 120 еллык юбилеен билгеләп үтәргә җыелдык.

В год литературы и искусства мы собрались на торжество – 120-летие великого Габдуллы Тукая. Сегодня, вслед за поэтом хочется воскликнуть:

Бер мөкатдәс хис белән һәрбер кеше хәйран бүген;
Уйный сазым да минем бәйрәм көен: бәйрәм бүген!
Сегодня каждый окрылен каким-то светлым чувством.
Мой саз играет веселей, поздравляя нас с праздником!

В нашей культуре нет другой личности, которая столь же сильно повлияла бы на становление современной татарской литературы. Продолжателями его дела стали Хади Такташ, Наки Исанбет, Муса Джалиль, Ахмет Файзи, Хасан Туфан, Фатих Карим и последующее поколение поэтов. Под его влиянием находились не только писатели, но и композиторы, художники, скульпторы – они также вдохновлялись и продолжают вдохновляться его бессмертными произведениями. Достаточно вспомнить балет Фарида Яруллина «Шурале» или работы Баки Урманче. А сколько в его честь написано произведений, снято фильмов, названо улиц, поставлено памятников, открыто музеев. Порой не верится, что в 27 лет, после кратких шести-семи лет творческой жизни, которые он сам назвал «наполовину недосмотренным сном», можно уйти из жизни великим. В этом он похож на Лермонтова, которого искренно боготворил.

Мы с первых лет жизни слышим его сказки и стихи, которые нас учат, как относиться к родителям, к природе, как обращаться с животными, а в юности напеваем «Зиляйлюк». В этом несравнимый ни с чем огромный эффект воспитания. Практически каждый поэт писал о языке матери, а стихотворение Тукая «Родной язык» стало народным гимном. В советское время, когда закрывались национальные школы, на различных мероприятиях татарской общественности «Родной язык» пели хором как протест против национальной политики центра.



И туган тел, и матур тел, әткәм-әнкәмнең теле!
Дөньяда күп нәрсә белдем син туган тел аркылы.

Бу юллар һәммәбезнең күңеленә ана сөте белән диярлек кереп урнаша. Халкыбыз аны көйгә салган, “Туган тел” – ул безнең өчен милләт гимны да, бишек җыры да, телебез ачылганда ятлаган беренче шигыребез дә. Ә бүгенге көндә без “Туган тел”не оныкларыбыз авызыннан ишетү белән бәхетле. Татар баласы дөньяны Тукай шигырьләре, әкиятләре аша таный башлый дисәм дә, мөгаен, ялгыш булмас. Без балачакта урманда һичшиксез - Шүрәле, елгада Су анасы яши дип уйлый идек. Нәкъ Тукай үзе язганча: “Күктә ни булмас дисең, - очсыз-кырыйсыз күк бит ул!”

Тукайның күп шигырьләре балаларга искиткеч тәрбияви тәэсире белән зур әһәмияткә ия. “Эш беткәч, уйнарга ярый” дигәнне дә кечкенәдән күңелгә сеңдереп калдык. Безнең буын Тукайны укып, халыкны аныңча аңлап үсүе белән бәхетле дип саныйм.



Творчество Тукая таково, что к нему постоянно возвращаешься, и с годами открываешь в нем иные мотивы, о которых не думал в юном возрасте. Некоторые стихотворения уже знаешь на память, но вновь и вновь в них обнаруживаешь непостижимую глубину великого слова.

Днем и ночью, в горе, в счастье я с тобой, родной народ.
Я здоров твоим здоровьем, твой недуг меня гнетет.

Казалось бы, очень простые, бесхитростные слова, но в самые сложные времена, которые мы пережили в 90-е годы после принятия Декларации о государственном суверенитете, именно эти слова стали путеводной звездой, главным критерием при принятии судьбоносных решений. Ведь мы живем для народа, живем его судьбой, его будущим. Если в многонациональной республике возникают серьезные проблемы, тогда и нам всем тревожно, а когда у народа на душе праздник, и наша жизнь приобретает особый смысл.

Все помнят хрестоматийное стихотворение: «Не уйдем!», написанное в ответ на предложение татарам переселиться в Турцию. Совсем недавно было немало среди нас таких деятелей, кто призывал к отделению Татарстана от России. А Тукай раньше всех написал:

Вольная страна Россия – наша цель, и до конца
Не уйдем, и не зовите, лицемерные сердца!
Наш ответ звучит в печати – знайте раз и навсегда:
«Если лучше вам, туда пожалте сами, господа!»

Это - ответ многим: и нашим радикалам и тем, кто хотел бы видеть Россию только русской. Об отношениях татар и русских Тукай писал:

Вовеки нельзя нашу дружбу разбить,
Нанизаны мы на единую нить.



Тукай вышел из самых глубин народа. Трудно найти более народного поэта по духу и происхождению. Его отец был назначен вторым муллой в небольшую деревню Кушлауч, Казанской губернии, ныне Арского района. Сохранился в архивах документ, где указом Его Императорского Величества требовалось «учинить испытание в знании религиозных правил» муллы Мухаметгарифа Мухаметгалимова. Отец Тукая был утвержден в духовном звании, но прожил он недолго, вскоре умерла и мать. Габдулла остался круглым сиротой. Начались его скитания. В доме деда было шесть голодных ртов. Маленький Апуш был лишним. Как вспоминает сам поэт знакомый ямщик отвез мальчонку на Сенной базар в Казани и, бродя в толпе, стал выкрикивать: «Кто возьмет мальчика на воспитание?» Нашелся добрый человек из Новотатарской слободы. Там прошли недолгие безоблачные годы Габдуллы. Его приемные родители неожиданно оба заболели и, испугавшись за судьбу мальчика, отвезли к деду, а тот пристроил его к крестьянину Сагди из деревни Кырлай. Сказка «Шурале» начинается известными строками:

Есть аул вблизи Казани по названию Кырлай,
Даже куры в том Кырлае петь умеют… Дивный край!

Нәкъ Казан артында бардыр бер авыл – “Кырлай” диләр,
Җырлаганда көй өчен “тавыклары җырлай” диләр.

Тукайның балачагы узган Казан арты – үзенчәлекле як. Анда елга-урманнар да аз, җир дә әллә ни уңдырышлы булмаган. Халкы көн-төн эшләп, көч-хәл белән тамагын туйдырып яшәгән. Ләкин бу як гомер-гомергә әкиятләргә, җырларга, милли бәйрәмнәргә, гореф-гадәтләргә искиткеч бай. Казан арты - әдәби телебезне саклап калган җир. Татар халкының бик күп күренекле вәкилләре шушында туып үскән: Габделнасыйр Курсави, Шиһабетдин Мәрҗани, агалы-энеле Садри һәм Һади Максудилар, Галимҗан Баруди, Гата Хәсән Габәши, Салих Сәйдәшев, Галиәсгар Камал, Гомәр Баширов, Сибгат Хәким, Мөхәммәт Мәһдиев, Гариф Ахуновлар. Бу җирлектә талантлар чишмәсе бүген дә чылтырап ага. Тукайның туган җир турындагы әсәрләрендә, әкиятләрендә, публицистик язмаларында Казан арты халкының рухы ачык тасвирлана. Ул биредә башлангыч белем ала, “Кыйссаи Йосыф”, “Таһир-Зөһрә” кебек бөек әсәрләр белән таныша. Бу китаплар һәрбер өйдә, китап киштәсендә торалар. Кичләрен авыл кешеләре, бергә җыелып, шушы китапларны кычкырып укыйлар, мәхәббәт кыйссалары, хакимнәр язмышы турында сөйләшәләр. Кечкенә Тукай аларны тын да алмыйча тыңлап утыра. Соңрак ул болай дип яза:

Азмы какканны вә сукканны күтәрдем мин ятим?!
Азрак үстерде сыйпап тик маңлаемнан милләтем.


Народ дал воспитание и образование Тукаю. Тяга к знаниям у татар всегда была сильной, даже в самые тяжелые времена. Одна из пословиц гласит: «У кого крепкие руки, свалит одного, у кого крепкие знания – тысячу». По-татарски это звучит так:“Беләкле берне егар, белемле меңне егар”.

Заслуга дореволюционных медресе состояла в том, что они немалую часть народа сделали грамотными, а наиболее передовые джадидские медресе обучали современным знаниям, включая русский язык, математику, географию, экономику. Не случайно многие из них после революции были преобразованы в педагогические институты и училища.

Тукай – халык улы, шуңа күрә ул халык тормышы белән яшәп, шул тормышның кайгы-шатлыкларын аңлап, аларны әйтеп бирә алган: «Халык зур ул, көчле ул, дәртле ул, моңлы ул, әдип ул, шагыйрь ул». Моннан да матуррак, мәгънәлерәк, камилрәк әйтү мөмкин түгелдер. “Белергә кирәк ки, халык җырлары – халкыбыз күңеленең һич тә тутыкмас вә күгәрмәс саф вә рәүшан көзгеседер”, дип язган Тукай. Иҗатчыларыбызның күп буыннары үз әсәрләренең халыкчанлыгын тикшерергә теләп, нәкъ менә шушы көзгегә караганнар. Хәзерге заманда җыр-музыка, иҗат дөньясында кайнаучыларга Тукайның “Халык моңнары”, “Халык әдәбияте” дигән әсәрләрен яңадан укып чыгу һич тә зыян итмәс иде.

Из сказочного Кырлая Тукая увозят состоятельные родственники в далекий Уральск (ныне Казахстан), где проходит его становление и возмужание. Там он учится в медресе «Мутыгия», досконально изучает татарскую и восточную поэзию, впервые знакомится с творчеством Пушкина, которое остается в его сердце на всю жизнь. Тукай делает первые пробы в стихосложении. Революцию 1905 года он встретил с юношеским восторгом:

Татарин, русский ли, взгляни –
Теперь права у всех одни.

Как бы ни были счастливы его годы в Уральске, где он начал преподавать и печататься, душа его рвалась в Казань.

Тукай Казан җиренә ашкынып, зур өметләр белән аяк баса. Шунысы куанычлы - мең яшьлек башкалабыз, Тукайның Казанга кайту шатлыгыннан туган шигырь юлларына бүген дә лаек:

Мондадыр безнең бабайлар түрләре, почмаклары;
Мондадыр дәртле күңелнең хурлары, оҗмахлары.
Монда хикмәт, мәгрифәт һәм монда гыйрфан,
монда нур;
Монда минем нечкә билем, җәннәтем һәм монда хур...

“Мин хәзер Казанда инде! Монда күңелле. Дус-иш зыялылар күп, сөйләшәбез, көлешәбез, укыйбыз, фикер алышабыз”, - дип дәртләнеп яза ул.


Появление Габдуллы Тукая на литературной и общественной арене было далеко не случайным. История разных народов знает такие периоды, когда жизнь нации резко ускоряется, и появляются выдающиеся фигуры, востребованные временем. В Европе таковой была эпоха Ренессанса. В России обновление общества начинается во времена Пушкина. Такой бурный период перехода в новое качество пережил и татарский народ на рубеже XIX-XX веков.

Этому предшествовала большая и кропотливая работа национальной интеллигенции. Духовное обновление татарского народа начинается с законодательных послаблений в отношении мусульман со стороны императрицы Екатерины II в самом конце XVIII века. Именно там надо искать истоки татарского Возрождения.

XIX век, несмотря на его тяготы, оказался весьма плодотворным. Он сформировал целую плеяду мыслителей, педагогов, предпринимателей, общественных деятелей, которые подготовили почву для становления современной татарской нации в европейском понимании. Одним из выдающихся предшественников Габдуллы Тукая был Абдунасыр Курсави, чьи идеи дали мощный толчок процессам реформации ислама. Вслед за ним появились Шигабетдин Марджани, Каюм Насыри, Хусаин Фаизханов, Исмаил Гаспринский, издававший с 1883 года первую общероссийскую газету «Тарджеман» на тюрко-татарском языке.

Вместе с развитием капиталистических отношений и появлением политических свобод весь татарский мир воспрял духом. Татарское общество буквально покрылось сетью медресе (в то время другие учебные заведения татарам не разрешалось учреждать). Открылись многочисленные типографии, газеты и журналы. Татарские культурные центры появились в Уфе, Оренбурге, Уральске, Петербурге, других городах страны. Татарское предпринимательство активно захватывало рынки России и Азии. Вместе с кожаными изделиями и мылом экспортировали книги. В Центральную Азию направлялись учителя. В татарском обществе шел переход от замкнутой мусульманской общины к современной национальной жизни с мощными институтами развития культуры.

На волне первой русской революции 1905 года на арену общественно-политической и литературно-художественной жизни вышли буквально сотни, тысячи талантливых сыновей и дочерей нашего народа. У татар появились выдающиеся лидеры в политике, литературе, искусстве, экономике.

Тукай велик потому, что стоял, образно говоря, на плечах титанов татарской культуры и философской мысли. Он оказался связующим звеном различных эпох. Великие идеалы Возрождения, подхваченные и воспетые Габдуллой Тукаем, делают его творчество актуальным и в XXI веке.

Осенью 1907 года Тукай, уже известный в литературных кругах, возвращается в «Светозарную Казань!», где к тому времени был собран весь цвет татарской интеллигенции.

Сагит Рамиев - кумир молодежи, изменивший весь стиль татарского стихосложения, он призывал народ проснуться от вековой спячки, отвергнуть невежество и бороться за прогресс. Вместе с Гаязом Исхаки он издает нашумевшую газету «Таң йолдызы» («Утренняя звезда»). Переводит на татарский «Марсельезу». Рамиев стал самым ярким выразителем европеизации мусульманской жизни. Тукай им был просто очарован.

На небосклоне появился другой реформатор татарской поэзии - Дэрдменд, тоже из рода Рамиевых. Им написано всего 600 строк, но это - золотой фонд татарской поэзии. Дэрдмэнд был издателем самой популярной газеты «Вакыт» и великолепного журнала «Шура», выходивших в Оренбурге.

Именно в это время зажигается звезда Гаяза Исхаки - политика и выдающегося прозаика. Если до него татарская проза была ученической, и журналы предпочитали заниматься переводами русской классики, то с творчеством Гаяза Исхаки появляется собственный татарский полноценный роман. У Гаяза Исхаки были политические проекты по переустройству российского общества. Полиция ходила за ним по пятам.

В 1905 году из Уфы в Казань приезжает мятежный Мажит Гафури и поступает шакирдом в знаменитое медресе «Мухаммадия». Отражая мысли националистически настроенной интеллигенции, он был нарасхват у издателей. Честность на грани с бесстрашием, критика роскоши и жадности предпринимателей, разочарование в традиционном богословии сделали его настоящим заступником обездоленных.

В эти же годы в прозе появляется новая звезда – Фатих Амирхан, самый близкий друг Тукая. Он, как и многие выпускники медресе «Мухаммадия», под влиянием выдающегося наставника Галимджана Баруди, наряду с восточной цивилизацией, начал обращать свой взор на русскую и европейскую культуры. Амирхан с головой окунулся в общероссийское движение учащихся «Ислах» («Реформа»). В 1907 году воплощается его давняя мечта – выходит газета «Аль-Ислах», без которой невозможно представить ту бурную эпоху. С приездом Тукая в Казань они оба включаются в её издание и не расстаются до конца жизни поэта.

Картина будет неполной, если не упомянуть имя основателя татарской драматургии Галиаскара Камала – талантливого выпускника того же медресе «Мухаммадия». Ему прочили место имама в новой мечети. Но намерения юноши были иными. Его увлек татарский театр, который делал тогда свои первые шаги. В 1906 году именно с его пьес начинается полноценный национальный театр. С легким юмором он показывает жизнь татарского общества, в большей степени купеческого и буржуазного. Очень скоро его стали называть татарским Островским. Тукай работал с ним в редакции сатирического журнала.

Тукай с головой окунулся в эту атмосферу бурлящего интеллектуального котла и очень скоро стал центром внимания всей общественности. Он поселился в гостинице «Булгар», в которой жила вся татарская интеллигенция, располагались офисы многочисленных изданий, различные торговые конторы и заведения.

Тукай был немногословен. Говорил дипломатично, тщательно взвешивая каждое слово, но всегда - то, что думал. Конечно, из-за этого у него было много неприятностей, н о он не мог иначе. Жадного предпринимателя он называл жадным, глупого священнослужителя – тупым ишаном, своекорыстного чиновника – мздоимцем.

Народ назвал его «Тугры Тукай» - «Правдивый Тукай». Он жил исключительно поэзией и в этом смысле был святым. Он не разменивал свой божий дар. Тукай мог неплохо устроить свою жизнь, что ему неоднократно предлагали. В одном из писем Тукай раздраженно пишет: «Бормотали мне, дескать, «нужно обеспечить себе будущее». Для меня, поэта, которого всегда воодушевляет и вдохновляет мысль о нации и национальном, естественно, такие слова оскорбляли».

В Казани Тукай работал, как бы зная, что ему небом отпущено мало времени. Газеты и журналы полны его произведениями, издатели, редактора газет и журналов зовут наперебой, состоятельные купцы предлагают деньги для лечения. Его популярность растет с каждым днем, особенно после выхода известной сатирической поэмы «Сенной базар или новый Кисекбаш».

У Тукая уже при жизни были недоброжелатели, своим острым пером он задел многих. По его же словам «Врагов я встретил на пути поболе, чем собак». Его критики сегодня забыты, а Тукай остался и остался на века.

Самым строгим критиком была его «неугасимая совесть». Разные литературоведы пытались его изобразить сторонником каких-то партий или литературных течений. Но он был и остался сторонником своего народа, он хотел видеть его просвещенным, передовым, шагающим в ряду самых развитых наций мира. Тукай - гений татарской поэзии. Для того, чтобы лучше его понять, нужны хорошие переводы его стихов, как у Анны Ахматовой, Семена Липкина, Венеры Валиевой, Рувима Морана, Равиля Бухараева.

Вот как говорил о величии Тукая Сергей Михалков: “В 1809 году великий английский поэт Байрон написал стихотворение “В альбом”. В 1836 году Михаил Лермонтов перевел его на русский язык. Воспользовавшись этим переводом Габдулла Тукай в 1907 году перевел это стихотворение на татарский язык. Такова глубинная связь поэтов разных народов и поколений.

Удивляет и другое: “Байрону, когда он писал эти стихи, был 21 год. Лермонтову, когда он переводил их, - 22, а Тукаю – 21 год. Таким образом, три великих юноши мира в течение одного века, но будучи в одном и том же возрасте, мыслили, любили, терзались, горели поэтическим огнем одинаково, как родные братья.

Оно лишний раз подтверждает, что Габдулла Тукай, будучи прежде всего национальным поэтом татарского народа, одновременно является выдающимся представителем российской поэзии, а это, в свою очередь, говорит о его принадлежности к мировой литературе.”

Тукай татар милләтен ничек бар, шулай тасвирлый. Ул аны артык мактамый, әмма кимсетми дә. Ул аңа шактый тәнкыйди карый, ләкин милләтнең абруен саклый. Иң мөһиме – уйланырга мәҗбүр итә. Чөнки милләтнең киләчәгенә ихлас күңелдән ышана. “Татар яшьләре” шигырендә менә шундый ялкынлы юллары бар аның:

Күк булып күкрәр һавада хөр яшәү даулашлары,
Ялтырар изге көрәшнең хәнҗәре, алмаслары.

Гомумән, милләтебез турында хәзерге вәзгыятьтән чыгып сүз йөрткәндә, Тукайның публицистик әсәрләренә мөрәҗәгать итү файдалы һәм бик мөһим дип саныйм. Мәсәлән, “Хиссияте миллия” әсәре бүгенге көндә дә өстәлләребездә торырлык язма. Бүгенгечә әйтсәк, Тукайның публицистикасы - милләтебез үсешенең программасы ул. Тукай ерак киләчәкне күздә тотып, өметләнеп язган:

Сөй гомерне, сөй халыкны,
Сөй халыкның дөньясын!


Истинные поэты, как пророки, улавливают суть происходящих событий на многие годы вперед. Тукай задал вектор национального развития и мы все оказались к нему привязанными. Он пришел в переломную эпоху, когда татары заговорили о себе в полный голос. Эта эпоха навечно останется для нас судьбоносной. Придут новые писатели и политики, но Тукай останется непревзойденной личностью. В русской культуре Пушкин, образно говоря, мост, через который надо пройти каждому, чтобы понять и прочувствовать смысл русской души. Тукай у татар занимает такое же значимое место.

В величии Тукая немалая доля русской литературы. Татары приняли русскую классику во многом благодаря Тукаю, который откровенно подражал Пушкину. Тукай, как и Пушкин, писал для детей стихи и сказки, изучал фольклор. Он пишет о Пушкине проникновенные строки:

Могу ли я не ликовать, твоим подвластный чарам?

Лишь тот поэт, кто жизнь творит, владея божьим даром.

Вся Центральная Азия впервые узнала о Пушкине через переводы Тукая. У классика таджикской литературы Садриддина Айни однажды спросили, как он впервые познакомился с творчеством Пушкина? Он ответил: «Благодаря Тукаю». В свою очередь, Тукай был признан Востоком, и это было непросто, так как там царили тысячелетние поэтические традиции.

Творчество Тукая давно уже стало достоянием культур всех тюркских народов. Если такие классики, как узбек Гафур Гулям, казах Мухтар Ауэзов, туркмен Берды Кербабаев и недавно ушедший из жизни Мустай Карим, признают Тукая своим учителем, то это самое веское подтверждение близости наших культур, общности корней и исторических судеб. Наличие в нашем общем духовном пространстве таких фигур, как Тукай наполняет братство народов глубоким содержанием. Любимый всеми нами Сергей Есенин, прочитав первые переводы стихов Тукая на русский язык, воскликнул: «Какой же великий поэт он – Тукай».

Да, мы – народы одной евразийской цивилизации, и этим мы сильны. Это особенно важно осознавать в сегодняшнем мире, полном самых разнообразных и неожиданных угроз. Мировые процессы, ведущие к унификации культур, трансформации их в потребительскую масс-культуру, лишенную национальной формы и содержания, грозят разрушением духовности. Технологические достижения далеко не всегда сопровождаются нравственным прогрессом человечества. Материальное благополучие не делает нас автоматически счастливыми. Мы начинаем сознавать, что жизнь человеческого духа развивается по своим законам. И для его поддержания нужна совсем другая пища. Поэтому наши взоры снова и снова обращаются к творчеству таких титанов духа, как Тукай:

Я презираю бренный мир и век его мгновенный
Смириться – это тяжкий грех перед душой нетленной.

В 1911 году Тукай пишет о своей мечте: «Во мне бродят мысли об одной поэме. Но разумом они еще не переварены. Цель – дать миру нечто вроде «Евгения Онегина» по-татарски, в татарском духе и с татарскими героями. Пошлет ли Аллах сил?» Но этой мечте не суждено было сбыться. Его болезнь усиливалась, хотя перо продолжало писать:

Саз мой нежный и печальный слишком мало ты звучал.
Гасну я, и ты стареешь… Как расстаться мне с тобой?

Это стихотворение любил Максим Горький, он цитировал строки Тукая: «Из железной клетки мира улетает, улетает – юная душа моя»…


Очты дөнья читлегеннән тарсынып күңлем кошы,
Шат яратса да, җиһанга ят яраткан Раббысы.

Тукай – халыкның бәгыреннән өзелеп төшкән моңы, аның вөҗданы, шул ук вакытта - киләчәккә өмете дә, сынмас рухы да. Шуңа күрә ул мәңгегә халыкның күңелендә, сүзендә, телендә, гамәлендә. Тетрәндергеч кыска гына гомер эчендә үз халкыңны яңа рухи биеклеккә күтәрә алу – чын даһиларга гына хас сыйфат.

Тукай писал:“Жизнь люби, люби Отчизну, мир, которым жив народ”.

Эти строки поэта, как метко отметил Туфан Минуллин, достойны быть эпиграфом всей нашей поэзии и жизни.

Безнең изге бурычыбыз - туган җиребезнең, халкыбызның дәрәҗәсен тагын да күтәрү, иктисад һәм сәясәттә Тукай истәлегенә лаек булырлык гамәлләр кылу.

Игътибарыгыз өчен рәхмәт.
Спасибо за внимание.